Так, люди, тапками не бить, про Тору будет завтра. А сегодня.... Опять четверостишие... Тож по игре...

Я не достоин говорить с тобою, небо...
И даже не могу вернуться в ад.
Я буду жить, истлеет мое тело.
И снова, снова нет пути назад...

Воть кусочек)))) Это уже важный момент....

Примерно через час Валя все-таки отцепили от Торы, и все вместе они сидели за столом и пили чай. Тора о себе ничего нового не рассказала. Хотя, конкретно она ничего и не говорила. Все, что знал, ответил Зел. Еще через некоторое время в магазинчик пришла Лина. Филия невольно удивилась тому, что волшебница была гораздо спокойнее, хотя аппетита своего не потеряла.
- Тора, сколько вы говорите, путешествуете с ними?
- Приблизительно полторы недели. – Не снимая очков, ответила девушка.
- И за такое время… Зел, это же ее влияние на Лину? – тихо спросила драконица у химеры.
- В целом. – Он кивнул. Тора, как всегда, только пила чай и ничего не ела. Периодически отвечая на вопросы Вальтерии.
- А откуда вы его знаете? – Все-таки спросила Филия.
- Путешествия во времени. Занесло меня как раз перед событием. Вот и познакомились. – Улыбнулась. Валь снова някнул.
Наверное, и дальше бы ничего особо примечательного не случилось… Но вдруг… Неожиданно для всех присутствующих, в комнате появился Кселлос с чашкой чая в руках.
- Яре, яре, госпожа Филия… - И тут он увидел Тору. Глаза мазоку открылись сами по себе. Чашка вывалилась из рук. Нервно задергалась бровь. Тихим, неестественным для себя голосом священник тихо произнес, - Т-тора-а…
На несколько мгновений девушка засветилась золотым. Вся. Волосы вновь расплелись, и остались в чуть подвешенном состоянии. Узоры переливались перламутровыми оттенками. Глаза же, кажется, были сплошь золотыми…
- Кселлос, - голосом, пробирающим до мозга костей. Ледяным. Отнимающим все радостное… Вальтерия испуганно спрятался за удивленную Филию. Тора же медленно поставила чашку на стол. – Давно не виделись…
Еще несколько секунд сверлила священника взглядом. После чего надела очки, перестав светиться вся. Встала. Чуть поклонилась Филии.
- Вы готовите прекрасный чай. Мы встретимся позже. – Перевела взгляд на Зелгадиса. – Я в скором, думаю, времени, вернусь. Не беспокойтесь.
И вышла из магазина, пройдя мимо Кселлоса, будто его и не существовало. Даже не одарив презрительным взглядом. Как будто его не только нет сейчас, но и не было никогда. Мазоку снова тихо прошептал:
- Тора…
Но девушка его не услышала. Или сделала вид, что не услышала. Все оставшиеся несколько удивленно посмотрели на таинственного священника. Ксел наконец-то заметил, что он вообще-то не один тут стоит. И, пока у него не успели ничего спросить, исчез.

ОбалдевшаяЛичность
У меня лица не получаются.... Только когда конкретно лицо рисую...

Будет, все никак не сфоткаю... А пока вотчто выложу. Кстати, данная вещь еще пишется.

Предатель.

1. «Как же я ненавижу их! Ненавижу и презираю! Отца, мать, обеих сес-тер... Ненавижу! Правила, традиции, все то, чем приходится жить. Я ненавижу это все. Я презираю это безвольное отсутствие свободы. И как желаю от этого изба-виться!» - которая тетрадь исписана этими словами? А моя семья и не думает об этом. Даже Ирима, моя старшая сестра, даже она не видит, как я их ненавижу. А ведь могла бы. Ведь ее я стал ненавидеть совсем недавно... Но нет. И она не желает видеть. И я ненавижу и ее тоже. Как же глупа и нелепа моя семья, моя жизнь, мое существование... Они не могут понять. Никогда не понимали меня. А я ненавидел всю эту жизнь с тех самых пор, как научился понимать происходящее. Как безвольные ов-цы они чтят традиции. И даже когда я прямо сказал, что это глупо, и я презираю их за эту безвольность, они не поняли. Решили, что я заболел. Глупцы! Ничтожные глуп-цы! – «Когда-нибудь я избавлюсь от этого. Я не позволю воле глупых предков управ-лять мной!!!» - И эти слова повторяются многократно. Я никогда не уставал их пи-сать, и не устаю сейчас. Сара зовет меня. Младшая сестра. Я возненавидел ее пер-вой. За ее наивность. И возраст здесь не при чем. Я не отзываюсь. Сара хочет войти, но дверь в мою мрачную комнату заперта. Я всегда запираю дверь. Я ненавижу эти лица. Я лишь страстно желаю избавиться! Избавиться от всего этого! Чтобы не ви-деть больше лиц своей семьи, своих родных... Всего своего народа! Сара настойчиво стучится в дверь. Слышен ее тихий голосок:
- Карош... Выходи... Пошли обедать...
- Отстань от меня! – Не выдержав, как и всегда, отвечаю я. Сестренка всхлипывает, но молчит. Она всегда говорит, что любит меня. И насколько же сильнее я ненавижу ее в эти моменты! Кажется, отец все-таки не вытерпел моего отноше-ния. Неужели поняли, что я не больной? Нет, они слишком глупы.
- Сын! Немедленно выходи из комнаты!  Зачем ты кричишь на Сару?
В его голосе даже звучат грозные интонации. Я лишь презрительно ухмыляюсь, закрывая тетрадь и спокойно оставляя ее на столе. Традиции не позволяют моей се-мье читать мои записи... А я плюю на традиции и нормы морали. Я читал дневники моих сестер. Бред, глупость. Именно прочтя дневник Иримы, я окончательно вознена-видел ее. Я же считал, что она отличается, что мы похожи... А она такая же, как и все остальные. Я разочаровался в ней. И ее я ненавижу. К двери подходит мать.
- Карош, выйди, нам нужно поговорить с тобой...
Я усмехаюсь. Она свято верит, что силой ничего не решишь...
- О чем, мама? Нам не о чем разговаривать!
Я даже сквозь дверь вижу, как мать качает головой и тихо шепчется с отцом, прося Сару уйти в свою комнату. Мне противно. Все их движения и слова я знаю на-перед. От этого мне становится лишь еще больше противно и мерзко.
- Карош... Успокойся. Выйди. Поговори с нами.
Я лишь молчу. Я не собираюсь выходить. Я ненавижу их. Никакого воображе-ния... Мать зовет Ириму. Как предсказуемо и нелепо! И сестра говорит тоже самое, лишь прибавляя:
- Если ты не выйдешь, я выломаю дверь.
Будто меня это пугает. Ни капельки. Я знаю, что она претворит угрозу в дей-ствие. И лишь отворачиваюсь от двери, смотря на окно. Я не желаю на них смот-реть. Ухмыляюсь. Как тихо Ирима сломала дверь. И осторожно. Снова правила и нормы! Как меня это достало!
- Карош, зачем ты так относишься к Саре? – Сестра подошла очень близко. Я чувствую, что если она дотронется до меня, то я обязательно ее ударю. И отвечаю правду. То, что я всегда думал и чувствовал. Я больше не намерен все терпеть.
- Я ее ненавижу. – Тихо и злобно. Так, как я и ощущаю.
- Что ты такое говоришь! – В ужасе вскрикивает мать.
- Я. Ее. Ненавижу. – По словам повторяю я, опять ухмыляясь.
Даже не поворачиваясь, я вижу, как мать что-то шепчет отцу, испуганно к нему прижимаясь. Вижу, как багровеет его лицо. Как Ирима заносит руку, чтобы раз-вернуть меня к себе лицом. Но я поворачиваюсь сам.
- Я всех вас ненавижу! Слышите?! НЕНАВИЖУ!!! – Я срываюсь на крик. Больше нет силы, терпеть. Нет сил, скрывать. Я должен вырваться из этих сковы-вающих меня обстоятельств. Ирима дает мне пощечину, в ответ на которую я все так же зло и презрительно ухмыляюсь.
- Как можешь ты так говорить? Мы – твоя семья!
Услышав крики, в комнату входит Сара. Вся такая маленькая, милая и испу-ганная. Я сплевываю на пол.
- Я вас презираю. Я презираю и ненавижу всю эту жизнь, и вас, и весь народ...
Ирима хочет дать мне вторую пощечину, но на этот раз я перехватываю ее ру-ку. С мрачным наслаждением заламываю. Сара начала плакать. Я лишь смеюсь.
- Вы ничтожны и жалки! Вы не понимаете ничего в этой жизни!
Выпускаю руку старшей сестры, она в ужасе отбегает от меня. Отец кричит:
- Карош, ты будешь сурово наказан за такие слова!
Я снова и снова ухмыляюсь. Бью ногой стул. Кидаю свои дневники им в лицо.
- Я вас НЕНАВИЖУ! ПРЕЗИРАЮ! И всегда было так! А вы настолько глу-пы, что даже понять этого не можете! Мне ничего от вас не нужно!!!
И я выпрыгиваю в окно, оставляя эту жизнь. Бегу куда глаза глядят. Куда-то вперед, прочь от этой жизни. От своей семьи. От своей ЧУЖОЙ семьи. Ведь я честно пытался их понять... Пытался им все объяснить. Но они настолько безвольны, что ничего не понимают и не видят. Я понимаю, что в опасности – идет война. Есть уг-роза ее разрастания до межмировых размеров. И я обязательно это устрою. Я на-столько ненавижу всю свою расу, что хочу стереть. СОВСЕМ, чтобы никого не оста-лось. Я найду способ это сделать. Теперь семья меня не удержит. Наконец-то меня практически ничего не сдерживает. Я почти что свободен – и я стану, свободен полно-стью. Я очищу мироздание от своей жалкой расы. Которая считает себя первоздан-ной. Выше всех... Глупцы. И лишь я понимаю всю нашу жалость. Все эти традиции, нормы, правила, отношения – все сплошь глупость и нелепость. Абсурд. Я ненавижу этот абсурд. И во что бы то ни стало, избавлю мироздание от него.

2. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как я покинул ненавистную мне семью. За это время я разработал план избавления мироздания. Самая большая за-гвоздка лишь в том, что я не могу этого осуществить. Своими силами. Я презираю за это и себя. Я продумал все до мелочей, но привести план в действие мне не под силу. Это еще больше злит меня. Война тем временем принимает опасные обороты для всех сторон. А мне приходится прятаться. От так называемых своих. Семья меня ищет. Ненавижу. Так я и знал. Конечно, они не могут смириться... Глупцы. Я мыслю со-вершенно по-другому, они никогда не найдут меня, если я этого не захочу. А я не за-хочу. Собственно, и проблема у меня одна – я так же не могу прийти к врагам. И приходится прятаться ото всех. Противно. Все мои мысли устремлены только на то, чтобы придумать, как же попасть к врагам, да еще и не в качестве пленного. Демоны всегда ненавидел эльфов. И более широки во взглядах. Они должны оценить мой план и превратить его в жизнь. Но для начала нужно каким-то образом заставить их, меня выслушать... Мысль приходит ко мне еще через две недели, когда я, снова окоченевший от холода, прячусь в очередной сожженной деревне. Все-таки наступила зима, необы-чайно холодная. Я решил провести один демонический ритуал. Заодно враги поймут, что я им и не враг. Эльф в здравом уме, в понимании самих эльфов, не станет прово-дить ничего такого. Я только удивляюсь, как эта мысль не пришла ко мне раньше.
Я провожу ритуал. Призыва. Пентаграмма начерчена. «Черный стих», как лю-били называть заклинание демонов мои все еще собратья, произнесен. Демоны не за-ставляют себя долго ждать. На их лицах ясно читается ненависть, готовность убить и удивление. Я лишь хищно ухмыляюсь. Либо умру, либо избавлю мир от недоразумения моей расы... Они говорят и думают, что я не понимаю их языка. Что ж, я заслужил это предвзятое отношение своим происхождением. Заговариваю на их языке.
- Я преследую ваши же цели, если вы, конечно, хотите избавить мир от эльфов.
На их лицах остается лишь удивление. Хотя... Проступает и заинтересован-ность. Но осторожности никто не отменял.
- Это может быть ваша хитрая ловушка.
- Моя раса, которую я искренне ненавижу, неспособна придумать настолько хитрую ловушку. Да и ни один эльф не пойдет на чтение демонических заклинаний.
- Что же ты пошел?
- Я ненавижу эльфов. Это пятно на картине мироздания. Сплошное недоразу-мение. Абсурд, и я лишь желаю избавить всех от него.
Демоны смеются. Это уже начинает меня раздражать. Если и они настолько глупы, что не могут понять, то не стоит посвящать их в мой план, и даже более, уничтожить и их вместе с эльфами. Нет, похоже, поверили.
- И что из этого? Зачем ты вызвал нас, эльф?
Меня передергивает от этого обращения, я морщусь.
- Я могу рассказать вам, как нас уничтожить.
Демоны вокруг перешептываются. Ведь мой план прост – нужно лишь объяс-нить, где наша главная святыня и уничтожить ее. И они это знают.
- И ты пойдешь на это?
- Я уже пошел на это, иначе вы не стояли бы здесь.
- А ничего, что и ты умрешь вместе с собратьями? – Он усмехается.
- Я не боюсь умереть, зная, что больше не останется эльфов, этого пятна на мироздании. – Меня уже откровенно трясет, я еле сдерживаюсь, чтобы говорить как можно спокойнее. А главарь отряда все допрашивает меня.
- Ну, если ты не соврешь, мы могли бы оставить тебя в живых за помощь...
- Я лучше умру, чем буду жить эльфом!
- Ну-ну. Ради такого случая мы даже сотворим из тебя демона. Хотя и толь-ко наполовину. Но ты уже Предатель. А, следовательно, Изгой.
- Я знаю. Я готов на все, лишь бы...
- Да-да, мы слышали. – Перебивает меня другой демон. – Переходи к плану.
Чтобы все рассказать требуется немного времени. Демоны все запомнили, даже, кажется, что-то записали. Я не чувствую в себе особых перемен от своего предатель-ства. Хотя по идее мне должно быть как-то горько, обидно... Я даже ожидал этого. Нет. Ничего не происходит. Я раскрыл главный секрет, который запрещено раскрывать под многими угрозами. Я только что сделал шаг к изменению мироздания. При этом погибнет вся моя раса, мой народ, мои родственники, моя семья. Мать, отец, Ирима и Сара. И я удивлен, ибо я не ощущаю скорби, а лишь мрачное удовлетворение. Фари, демон, с которым я разговаривал, ухмыляется.
- Да, обычно предатели не такие... Что ж, мы обещали.
Я не успеваю посмотреть на него и только слышу щелчок пальцев. Сознание мед-ленно заволакивает темная дымка...

Отредактировано Animeshniza (2008-03-12 17:47:57)